Правда об «Алтайгейте»
Следы пребывания фольклорного ансамбля
То, что Анатолий Банных был лично знаком (мало того, сохранял дружеские отношения даже после «катастрофы») с фольклорным творческим коллективом «Песнохорки» и его руководителем Ольгой Абрамовой - широко известный факт. Василий Вялков был участником этого ансамбля, а вернувшись на родину в Турочак, создал с женой Мариной ансамбль «Ярманки».
Упреждая многие вопросы и сомнения, убийцы (именно так надо именовать инсценировщиков «катастрофы») первым делом запустили в Интернете слух о том, что ВИП-охотники «развлекались с водкой, гармошкой, девочками», то бишь проститутками. Между тем, на фотографиях есть множество свидетельств того, что в место «катастрофы» доставили тела не проституток, а участников (участниц) фольклорного ансамбля, которые оказались свидетелями убийства высокопоставленных чиновников на дорогой турбазе, в охотничьем домике или доме отдыха, каких в Горном Алтае тьма, когда выполняли свою работу. То есть приехали выступать.
На горе Черной сжигались вещи, и явно не мемуары «охотников», а одежда и реквизит тех, кто не вошел в официальный список погибших.
Но сожгли не всё.
Посмотрите внимательно на этот снимок и на фрагмент в нижнем левом углу – мы его увеличили.
Это толстая ткань. На ней – узоры в русском стиле. Точно такие же на русских сарафанах, например, вот на этом снимке с сайта Василия и Марины Вялковых http://turochakjarm.narod.ru/
Очень похожий рисунок, только цвета другого, есть и на том куске ткани, который остался на месте костра.
Еще один снимок – палатка, где якобы боролись за жизнь «выжившие» после «катастрофы»:
Возле нее стоит женская сумка:
Как вы думаете, что проглядывает среди брезента?
Это веник. Он скреплен разноцветными проволочками. То есть это не тот домашний веник, которым пол в квартире метут, а специальный, украшенный, реквизит танцевального номера.
Все эти предметы не имеют отношения к вертолету, совершенно точно не принадлежат «выжившим», а из всех официально «погибших» к ним имеет отношение только Вялков. Но не к женским же вещам!
Другими словами, убийцам пришлось забрать и тела, и весь гастрольный реквизит участников ансамбля, чтобы в месте, где произошло убийство, не осталось следов пребывания артистов.
Ясно только, что это –не «Ярманки». Это кто-то другой. Кому напомним, кому сообщим, что Василий Вялков в Турочаке проводил фольклорные фестивали, на которые съезжались по 10-12 тысяч участников.
Еще следы «неучтенных» жертв
Если убийцам пришлось куда-то девать фольклорный ансамбль, то должны быть еще следы.
Их множество.
Еще раз внимательно рассмотрим снимок, где нашлись женская сумка, ткань с русскими народными узорами, художественно оформленный веник – часть реквизита фольклорного ансамбля. В правом верхнем углу – интересная ткань, на которую положили тело.
Если это не оборки на подоле концертного платья, то что?
Теперь давайте обратим внимание на торчащий из белого контейнера предмет.
С этого ракурса он квадратный. Теперь обратимся к другому снимку, уже виденному нами –
и посмотрим, как выглядит этот же предмет с другого ракурса. Узнаваемый предмет, не правда ли? Ручка и лямка, дешевая клепка, две секции на молниях, квадратная форма. Это школьный ранец. Обыкновенный, дешевый китайский ранец, обычно покупаемый в не очень богатых местах вроде Турочака школьнику на сезон.
Рядом с контейнером – ботинок явно не взрослый. Как раз подходящий для обладателя ранца. И также купленный людьми не очень высокого достатка.
Не зря гражданин Колбин в одном из самых первых после «катастрофы» интервью, рассказывая об увезенных с места «катастрофы» 25 тушах архаров, упомянул и тело подростка – вплетение элемента правды в заведомую ложь дискредитирует правду. Обычный жульнический прием.
Еще в одном месте можно найти край торчащей из-под импровизированной палатки одежды, не похожей на мужскую, но очень похожей на женскую -
В общем, не двое суток героического «выживания на морозе» и «борьбы за жизнь раненых товарищей» скрыто за пологом этой палатки, а реквизит и одежда артистов, не названных жертв. И, скорее всего, тела. Вскоре после этой съемки что-то понесут сжигать, что-то – раскладывать. В этом мы убеждаемся, взглянув на ту часть склона, где предстоит изобразить «катастрофу»:
Посмотрите: склон чист. Ни архаров, ни следов костра, только белый снег, торчащие кое-где скалы и первая перенесенная вещица – футляр с оружием. «Оружейные» «фотоматериалы», напомним, снимались первыми, на почти не топтаном снегу.
А теперь посмотрим в развороченный салон. Вот интересная вещица.
Это автоклав. В нем кипятят, хранят, переносят, когда это необходимо, хирургические инструменты (разумеется, автоклав – такая же необходимая вещь на «охоте», как и ранец, веник, детская обувь, баян…).
В этом автоклаве лежит предмет, очень сильно напоминающий дамский кошелек.
Теперь еще раз присмотритесь к уже знакомым снимкам. К тому зеленому узорчатому куску материала, что остался на месте костра.
Долго, очень долго придется напрягаться органам, чтобы втиснуть фотофакты в официальную версию «охоты» и «катастрофы».