Кому в России мешают русские

Страна эта — Соединённые Штаты, ныне возмечтавшая выстроить Россию по своему образу и подобию.

Вожди нации должны думать и действовать не только в соответствии с физическими и материальными нуждами народа, как обещают действовать нынешние и претендующие на их место лидеры, но и с непременным учётом исторического достоинства народа, его наследия, его национального духа.

Однако, именно об этом молчат власть имущие и претендующие на власть лидеры в России.

Первые поторопились конституционно объявить о «деидеологизации» общества, а, значит, о лишении русского народа его идеалов, поспешили протрубить о «светском характере» общества, а, значит, об отторжении русского народа от его православной веры.

Идущие им на смену не заикаются здесь что-либо менять, впрочем, наивно ожидать иного от людей чужих по крови и чуждых по духу коренным народам России.

Многочисленное полчище претендентов на российскую власть говорит лишь об экономических программах удовлетворения человеческих потребностей.

Как в них самих нет национального духа, как для них самих нет ничего важнее и желаннее жирного куска, так и в идеалах России они не представляют ничего иного, и навязывают нам плохо переведённую с английского и иврита псевдоэкономическую теорию богатства и дурачат, и шантажируют народ своей научной незаменимостью, элитностью, особенностью экономической породы.

Но нации нужен духовный лидер, а не бухгалтер, умеющий считать по иностранной указке нетто и брутто российских богатств.

Они — не просто противники русских национальных идеалов, они — их ненавистники, потому, что вера народа в свои идеалы навсегда лишит их шансов управлять Россией, а, значит, лишит их доступа к самому для них сокровенному — сырьевым запасам России.

Отсюда понятна череда их действий.

Для того, чтобы овладеть богатством России, нужно взять власть в России в свои руки, а для того, чтобы эту власть взять, тем более, удержать, нужно изничтожить национальный дух, что они и торопятся делать, справедливо усматривая для себя врагом номер один возрождающийся в русской нации дух национализма.

Национализм — это преобладание интересов нации над всеми другими интересами — государства, партийного строительства, теорий коммунизма, социализма, капитализма.

Национализм — это прививка от любой чумы, которую нам могут, в очередной раз, подсунуть в ярко размалёванном фантике свободы, равенства, братства, в приманке общечеловеческих ценностей, прав, в обещаниях расцвета и укрепления России.

Потому, что у националистов есть только одно, очень жёсткое испытание идеи — во пользу нации или ей во вред.

Когда впереди интересов нации выставляются интересы государства, — это расхожий трюк напёрсточников от власти, корыстного люда, жирно кормящегося у государственного корыта или рвущегося к нему.

А потому, не может быть у власти, во главе государства, на любом государственном посту человек, не национально мыслящий, не националист.

В противном случае, напридуманные интересы государства всегда будут довлеть над интересами нации.

Мы, русские, должны развить в себе национальный эгоизм. Наша национальная энергия всегда сдерживалась нашим собственным сопротивлением.

Над Россией должен, наконец, воцариться высший интерес, над всем обществом, над всеми политическими дрязгами и это — интерес сохранения, сбережения, приумножения русской нации.

Сегодня интересы русского нам должны быть значимее и дороже интересов целых континентов.

Сегодня понятие нация должно быть нам так же близко, дорого и свято, как понятие семья.

На слово и понятие национализм сегодня в обществе наложено проклятие, его избегают, его изничтожают, перед ним прививают страх.

Дело доходит до смешного, когда на элементарный вопрос, как называется человек, кровь от крови, плоть от плоти своей нации, гордящийся своей нацией, любящий свою нацию, готовый жертвовать собой во имя интересов своей нации, на этот вопрос, впротиву элементарным законам русского языка, отвечают: «патриот».

Избегая, изничтожая, прививая страх перед словом и понятием национализма, обсушивают, обкорнывают, подбираются к самому понятию нации.

Но никаким иным словом не заменить ни понятие нации, ни производимых от него, вырастающих из него национализма и националиста.

Я говорю сейчас даже не об исторических корнях, этимологическом происхождении этих слов, я говорю о национально-эмоциональном, духовном восприятии в народе этих понятий, их энергии.

Нерусские средства массовой информации, составляющие, в прямом смысле слова, подавляющее большинство в России, вся нерусская рать претендентов на российское президентство, как черти ладана, избегают слова нация, всё больше о народе пекутся.

Но народ — лишь население, объединённое территорией да языком, может быть, совместной деятельностью да общей бедой, но не духом, не идеей, не общенациональной памятью.

Когда мы говорим народ, то, вольно или невольно, но представляем только тех, кто живёт сейчас, вместе с нами, рядом с нами — ныне живущие.

Когда мы говорим нация, то, вольно или невольно, но представляем рядом с собой тех, кто жил задолго до нас, творил нашу историю, терпел поражения и выносил из них уроки, побеждал, осваивал, открывал, изобретал, обживал, создавал Империю, самоотверженно защищал Отечество, представляем рядом с собой тех, кто будет жить после нас — наших потомков, наших пристрастных судей, перед которыми мы ответственны за всё, что совершаем.

Нет вернее пути для нации, чем национализм, но, вместо национализма, нам усиленно и настойчиво навязывают патриотизм. Почему?

Патриотизм — понятие материальное. Любовь к берёзкам, плакучей иве, к речке детства, своей малой родине, — всё это настоящий патриотизм, не в осуждение говорю, но чтобы понятным стало, что и Ельцин, и Черномырдин, и Гайдар, и Явлинский, и Чубайс — они тоже самые настоящие патриоты России.

Только, одни патриоты любят берёзки и ивы, а эти — богатства России, её нефть, газ, молибден, золото, алмазы.

И вот, эти искренние, убеждённые патриоты России — другой земли им действительно не надо, нет богаче российской земли — именно эти патриоты довели русский народ до вымирания.

Нам позволяют быть патриотами, любить свои берёзки и речки сколько влезет, но только не свой народ, не свою нацию.

Потому, что это — уже национализм, с которым, как с фашизмом, ведут ожесточенную борьбу в России все властные структуры, начиная от администрации президента, начиная с самого президента.

Потому, что национализм — понятие духовное. Личное в нём вырастает до общенационального. Общенациональное становится личным.

Национализм — понятие ратное. Национализм — активен и действен. Националист — воин, он не лицезрит, он действует.

Можно быть патриотом России и печься о её богатстве и могуществе, как пекутся ныне Ельцин и Черномырдин, и искренне хотят неслабой России, кому ж охота быть руководителем хилой страны, но, при этом, попускать, чтобы коренная нация — русские — теряла в год уже по миллиону человек.

Если бы Ельцин с Черномырдиным действительно строили национальное государство, они бы этого не допустили.

Ельцину с Черномырдиным всё равно с кем строить «новую Россию», лишь бы быстрее получить приставную табуретку к столу правящей миром «семёрки», и, если понадобится для этого сменить народ, они не задумываясь, не мучаясь национальной совестью, пойдут на это.

Ведь стреляли же они в русский народ и продолжают убивать русских, и до сих пор не раскаялся Ельцин за взрыв национальной святыни — Ипатьевского дома.

Чего же иного ждать от них, и чем они отличаются от Ленина, Троцкого, Свердлова, Бухарина, Дзержинского, которые, тоже, ради строительства «новой России», истребляли русский народ, и тоже, как их последователи Ельцин и Черномырдин, окружали себя сплошь нерусскими помощниками, экспертами, министрами, для которых душа русского человека — не просто пустой звук, она ненавистна им.

Они не скрывали никогда своей ненависти к русской нации, не скрывали прежде, не скрывают и ныне в своём ненавистническом отношении к национализму в России, к национализму коренного русского народа, станового хребта России.

Они боятся именно русского национализма, и под свой истерический страх подводят теоретическую базу, дескать, национализм больших наций, таких, как русская, непременно приведёт к притеснению малых наций, и что национализм возможен и разрешителен, лишь для малых наций, как форма защиты их от произвола больших наций, как средство выживания, перед угрозой со стороны больших наций.

Удел больших наций, утверждают «теоретики», оставаться интернациональными, потому, что вымирание им не грозит.

Но, назовите хотя бы одну нацию в России или в бывшем Советском Союзе, которая понесла бы, за все годы советской власти, больший национальный урон, чем русские.

Кого ещё, кроме русских, нынешние демократы подвели к последней черте истребления?

Без малого миллион человек мы потеряли в позапрошлом году, полтора миллиона — в прошлом году, изменений пока не предвидится.

Вы только вдумайтесь! Это сравнимо с вымиранием, до последнего ребёнка, целых народов, таких как мордва — их всего 313 тысяч в Мордовии, как тувинцы — их всего 206 тысяч, удмурты — 714 тысяч, чеченцы — 899 тысяч, евреи — 537 тысяч и многих, им подобных.

Об угрозе национализма в России особенно надсадно кричат евреи, это легко проследить по их газетам «Известия», «Сегодня», «Московские новости», «Московский комсомолец», «Общая газета», по визгу в Думе и Правительстве их нахрапистых полпредов.

Им есть, с какого страха вопить. Испугались возвращения в дом истинного хозяина, который не позволит им во всякое западное хотение, на жировую потребу их исторической родины обкрадывать Россию, ослаблять её, гадить в ней, используя газеты, радио, телевидение для растления национальной души.

Испугались и не без основания, что, с приходом настоящих хозяев, не только неповадно будет пакостить и грабить Россию, придётся всерьёз отвечать за произвол, за зло сотворённое с Россией.

Да, русский человек долготерпелив и вынослив, и готов не только поделиться, но и отдать последний кусок хлеба, последнюю рубаху. Однако, он терпелив и жертвен, пока дело касается лично его.

Но, когда чужие липкие руки тянутся к его национальным святыням, к его Вере, от русского долготерпения не остаётся и следа.

Терпение становится нетерпением, и куда девается сострадальческое добродушие и мягкость. Русский человек становится жесток, зол, ненавидящ.

Берегитесь! Нельзя злоупотреблять русским долготерпением.

Нельзя и крайне опасно принимать русское добродушие, русское великодушие за русскую слабость.

Кто этого не понимает, как показывает история, тот жестоко платит за нежелание знать, чувствовать, бояться русской натуры.

Можно долго пользоваться русским добродушием, но нельзя злоупотреблять русским долготерпением.

Это всегда печально кончается для тех, кто, добро принятый на русской земле, обжившийся на ней, уже и посчитал, что он оседлал русскую шею и вправе вертеть русской головой.

Национализм — это естественная забота нации о самой себе, физическом, нравственном, духовном здоровье — крепости русского духа, крепости православной Веры. Это — здоровая, крепкая, естественная реакция нации на давление чужих и чуждых, противных ей сил.

И как это здоровое чувство нации может не нравиться самой нации?

Всё равно, что здоровому телу может не нравиться собственное здоровье.

Значит, об угрозе национализма может кричать лишь чужак для нации, кому противны, ненавистны и крепость нации, и её дух.

Об угрозе национализма может кричать лишь враг нации, её ненавистник.

Это мы должны знать и помнить, чтобы не запутаться в словах, понятиях, наветах, которыми нас пытаются оглупить, оглушить, отбить у нас национальное природное чувство многочисленные враги русской нации, которым мы ненавистны уже тем, что у нас есть всё для того, чтобы жить размеренно, богато и спокойно, не изменяя своим вековым традициям и привычкам, не изменяя своим славнопамятным отцам и дедам, чтобы уверенно и спокойно развивать и укреплять великую нацию в великой России.